Пока он шел, держа ее словно приз, Ноу-Уан всматривалась в его лицо. Его брови были низко опущены, губы приоткрылись, обнажая клыки, от предвкушения к щекам прилила краска. Тормент хотел этого. Нуждался в этом.

И нет пути назад.

Не то, чтобы она захотела повернуть. Ей нравилось, какие чувства он будил в ней в этот момент. Но она решила, что будет вероломно принимать отчаяние, с которым он держал ее, за комплимент. Тор по-прежнему любил свою мертвую супругу. Но с другой стороны, он хотел ее, Ноу-Уан… и этого было достаточно. Это, вероятно, все, что она когда-либо получит… и все же, как она сказала ему – это больше, чем она могла надеяться.

Повинуясь воле Тора, стеклянная дверь в бассейн широко распахнулась перед ними, а потом, когда она закрылась позади, Ноу-Уан услышала щелчок замка. Затем они быстро пересекли переднюю и завернули за угол, ступая в само помещение бассейна, от теплого, влажного воздуха которого ее тело плавилось еще больше…

Слаженным движением лампы над головой потухли, и голубовато-зеленый свет бассейна усилился, отбрасывая на все аквамариновое свечение.

– Пути назад нет, – сказал Тормент, словно давая ей последнюю возможность прекратить это.

Когда она едва кивнула ему, мужчина вновь зарычал и опустил ее на деревянную скамейку, укладывая на спину. Он был верен своему слову. Не стал ждать или колебаться; Тормент выгнулся над ней и смял ее губы в поцелуе, прижимая свою грудь к ее, устраивая свои бедра между ее ног.

Обвив его шею руками, Ноу-Уан притянула его к себе еще ближе, пока его губы двигались поверх ее, а язык проникал внутрь. Изумительные поцелуи поглощали настолько, что она не заметила, как он начал развязывать пояс ее мантии.

А потом его руки были на ней. Его ладони обжигали сквозь льняное полотно, когда он ласкал ее груди и продолжил опускаться ниже. Еще шире раздвигая для него бедра, она задрала ткань и получила то, к чему стремилась, его ласка добралось до ее лона, нежа ее, подводя к острой грани разрядки… но не дальше.

– Я хочу поцеловать тебя, – прорычал он у ее губ. – Но я не в силах ждать.

Он ведь уже целовал ее?

Прежде, чем она успела ответить, он приподнял свои бедра и спешно затеребил молнию на кожаных штанах.

А потом что-то горячее и округлое уткнулось в нее… дергаясь… скользя у  лона.

Ноу-Уан выгнулась и выдохнула его имя…. и  он взял ее: когда ее голос эхом отдался от высокого потолка, он вошел, прокладывая себе путь, твердый и, тем не менее, бархатно-нежный.

Голова Тормента рухнула рядом с ее, когда он соединил их, а потом мужчина прекратил все движения… и это хорошо: чувство растяжения и попытка приспособиться к его размерам граничили с болью… но она не отказалась бы от него ни за что на свете.

Из глубин его горла вырывались стоны, и Тор начал двигаться, сперва медленно, потом с нарастающей скоростью, его тело раскачивалось, когда он обхватил ее бедра и сжал. Их накрыла огромная волна страсти, каждое ощущение усиливалось стократно, разумом Ноу-Уан была здесь и одновременно улетела куда-то далеко, от того, как он доминировал над ней, не причиняя боли.

Когда ритм движений вырвался из-под контроля, Ноу-Уан изо всех сил вцепилась в мужчину, ее тело парило, хотя она была прижата под ним. Ее сердце разбилось и в то же мгновение собралось воедино, когда удовольствие внезапно достигло предела, а потом перебросило ее через край. Воистину, от оргазма ее лоно сжималось вокруг его плоти в том же ритме, разрядка отличалась от того, что она испытывала прежде… более интенсивная, она длилась дольше. И оргазм, будто, перекинул Тормента через его собственную грань, его таз содрогался напротив ее бедер.

Казалось, все длилось целую вечность, но, как бывает с любым полетом, они, в конце концов, лишились свободы небес и спустились на землю.

Ясное сознание – тревожная ноша, приходящая постепенно.

Тормент был все еще одет, как и она, мантия по-прежнему укрывала ее плечи и руки. Скамейка врезалась в ее лопатки и затылок. А воздух вокруг них был уже не таким горячим, как в минуты страсти.

Как странно, подумала она. Хотя они столько всего пережили вместе, эти мгновения возвели между ними высокую стену.

Она гадала, что он чувствовал после произошедшего…

Тормент поднял голову и взглянул на нее. Его лицо ничего особенно не выражало – ни радости, ни печали, ни вины.

Он просто смотрел на нее.

– Ты в порядке? – спросил Тор.

Голос, казалось, покинул ее, и она кивнула, хотя и не была уверена, как себя чувствовала. Физически, ее тело было в порядке… а на самом деле, оно по-прежнему с радостью принимало Тормента. Но пока она не узнает, как себя чувствует он, она не сможет быть уверена в чем-либо другом.

Последняя женщина, с которой он был – это его шеллан… несомненно, именно эта мысль кружила в его голове в повисшем напряженном молчании.

Глава 46

Тор замер над Ноу-Уан, его эрекция все еще была в ее теле, член так и требовал продолжения, хотя он наложил вето на свою похоть.

Он ждал, когда начнет кричать совесть.

Тор приготовился к непреодолимому отчаянию из-за того, что был с другой женщиной.

Он был… готов к чему-то, чему угодно, что вот-вот вырвется из груди… безысходности, злости, разочарованию.

Однако чувствовал лишь одно – то, что произошло, стало началом, не концом.

Глядя на Ноу-Уан, он внимательно рассматривал черты ее лица в поисках знака, что заменил ею шеллан, исследуя свою внутреннюю систему безопасности, выискивая признаки тревоги… приготовившись к громкому взрыву.

Но он чувствовал только правильность происходящего.

Протянув руку, Тор смахнул прядь светлых волос с ее лица.

– Ты уверена, что в порядке?

– А ты?

– Да, вроде как… то есть, да, действительно… в порядке. Думаю, я был готов к чему угодно, но не к этому, если ты понимаешь.

Улыбка, которая расцвела на ее лице, была ничем иным, как сиянием солнца, она придавала чертам Ноу-Уан красоту настолько великолепную, что от нее захватывало дыхание.

Такая добрая. Такая сострадательная. Такая восприимчивая.

Он не смог бы заняться сексом с кем-то другим.

– Не против, если мы попытаемся снова? – нежно спросил он.

Ее щеки покрылись румянцем:

– Пожалуйста…

Тон Ноу-Уан заставил его член дернуться внутри нее, ее гладкое, узкое жаркое лоно ласкало его на свой лад, и Тор был готов зареветь и снова начать двигаться.

Вот только, было несправедливо оставить ее лежать на этой твердой скамейке.

Обернув вокруг нее руки, Тор прижал Ноу-Уан к груди и положился на свои сильные бедра, чтобы те подняли их обоих. Встав на ноги, он снова поцеловал ее, наклонив голову и накрыв ее губы своими, поглаживая ее попку и приготовившись начать двигаться вновь. Руками он поднимал и опускал ее на своей эрекции, целуя горло и ключицу, проникая в нее под другим, более глубоким углом.

Ноу-Уан была невероятна, она обволакивала его, крепко удерживая, трение будило желание укусить ее только для того, чтобы ощутить вкус.

Быстрее. Еще быстрее.

Мантия болталась, и Ноу-Уан, должно быть, так же раздражал этот шорох, как и его, потому что она вдруг сбросила ткань с плеч, позволив ей приземлиться на кафель. И вернув руки к его шее, еще крепче обняла Тора… против чего он совершенно не возражал.

Он впивался в нее пальцами, приближаясь к разрядке все быстрее и быстрее… как и  Ноу-Уан. Звуки, которые она издавала, поразительные стоны, ее восхитительный запах усиливался, коса била по…

Тор резко замедлился и снял ленту, которая перевязывала косу, разорвав ее, освобождая длинные волосы. Взбив густые волны, выводя локоны из привычного положения, он перекинул их через ее и свое плечо, накрывая их обоих.

Что-то в этом высвобождении привело к его собственному: двумя толчками позже его тело шагнуло через край, оргазм затмил собой все вокруг, и Тор выругался на резком выдохе.